К 75-ЛЕТИЮ БАШКИРСКОЙ НЕФТИ

 

 

Как известно, в мае 1932 года заработал Ишимбайский нефтяной промысел — первый по времени возникновения не только в Башкирии, но и во всем Волго-Уральском нефтяном районе. В разные годы свой немалый вклад в развитие нефтяной промышленности Ишимбая внесли три человека, с которыми мне приходилось ранее встречаться по журналистской работе. Это бывший председатель Госплана СССР, Герой Социалистического Труда Николай Константинович БАЙБАКОВ, бывший глава администрации Ишимбая, депутат Государственной Думы РФ двух созывов Юрий Васильевич УТКИН, а также бывший работник НГДУ «Ишимбайнефть» объединения «Башнефть», ныне генеральный директор ООО «Республика» Одильжан Борисович ШАРАФУТДИНОВ. В преддверии юбилея — 75-летия башкирской нефти — каждый из них дал для нашей газеты интервью по телефону из Москвы.

 

Н. К. Байбаков, академик,
почетный гражданин города Ишимбая

 

— Николай Константинович, будучи министром нефтяной промышленности, председателем Госплана, заместителем Председателя Правительства СССР, вы принимали активное участие в развитии нефтяной промышленности Ишимбая. Чем запомнились те годы?

— В Ишимбае я был несколько раз. Правда, в последние годы не так часто, как во время Великой Отечественной войны. Возраст не тот. Мне уже 95 лет. Но многие имена буровых мастеров помню, с удовольствием встречался с ними, когда Ишимбай отмечал такие даты, как юбилей города, открытие первого фонтана на скважине 702. У «вышки-бабушки», памятника Первооткрывателям башкирской нефти, во Дворце культуры нефтяников встречался с ветеранами М. Платоновым, Ш. Шимановским, П. Левашовым, П. Давыдовым, Ф. Ахуновым и другими. Из областей и автономных республик Урало-Поволжья в свое время наибольшую добычу обеспечивали нефтепромыслы Башкирии, при этом преобладающее количество нефти давал Ишимбайский промысел. К концу 1939 года в окрестностях Ишимбая было разведано и введено в разработку шесть нефтяных массивов. Сознавая необходимость снабжения фронта топливом, нефтяники Башкирии, как и других нефтяных районов, мобилизовали все ресурсы. В 1941 году было обнаружено Карлинское месторождение. К концу 1942-го — Куганакский нефтегазовый рифовый массив, а в Мелеузовском районе в 20 километрах к юго-западу от Ишимбая выявлен Столяровский рифовый массив. В семи километрах от Ишимбая к востоку была обнаружена южная часть Кинзебулатовской складки. Кстати сказать, заложенная на севере новая поисковая скважина № 5 стала испытанием для ишимбайских нефтяников. Здесь был получен мощный фонтан нефти, ежедневно выбрасывающий в реку и на берега реки Тайрук шесть тысяч тонн нефти. Пять дней и ночей под руководством управляющего трестом «Ишимбайнефть» И. И. Голодова велась борьба с открытым фонтаном.

— Говорят, вокруг этой скважины тогда кипели нешуточные страсти.

— Да, это так. В то время, когда бушевал фонтан, работники Наркомата безопасности вели тщательное расследование обстоятельств его возникновения и хотели доказать вину геологов в укрытии от народа Кинзебулатовского месторождения. Через некоторое время вновь назначенный управляющий трестом счел благоприятной создавшуюся обстановку для выстраивания своей карьеры. Разоблачая «вредителей» в лице геологов, он говорил: «Геологи закрывают месторождения, а мы, буровики, открываем». Все это дошло и до наркома нефтяной промышленности страны. Я был направлен в Ишимбай для обеспечения ускоренного ввода в разработку Кинзебулатовского месторождения и выявления других резервов увеличения добычи нефти в Башкирии. Попутно нарком поручил мне разобраться с историей открытия Кинзебулатовского месторождения и доложить ему, заслуживают ли при этом геологи сурового наказания. После тщательного, всестороннего и весьма объективного ознакомления с перспективами развития добычи нефти за счет Кинзебулатовского месторождения я сделал вывод, что надо усилить поиск нефти в районах Башкирского Приуралья и в районе Туймазов. Кроме того, у меня создалось мнение, что в истории открытия Кинзебулатовского месторождения нет оснований обвинять в неправильных действиях геологов и других работников. Напротив, следует особо отметить их заслуги в открытии столь необычного месторождения. Об этом я доложил наркому И. К. Седину, информировал первого секретаря Башкирского обкома партии С. Д. Игнатьева. В итоге геологи были оправданы. За открытие месторождения были оценены заслуги геологов А. Трофимука, Х. Сырова, И. Сирика, Е. Скворцовой. Особо отмечены усилия начальника «Башнефтекомбината» С. Кувыкина, управляющего трестом «Ишимбайнефть» И. Голодова, директора конторы бурения Г. Степанянца. Буровой мастер М. Голиков был награжден орденом Ленина, главный инженер треста «Ишимбайнефть» К. Байрак — орденом «Знак Почета». Кинзебулатовское месторождение показало, что бурить надо глубже, мы нашли средства, чтобы продлить бурение на скважине № 100 в Туймазах. И вскоре получили большую девонскую нефть. В 40-е годы Башкирия вышла на одно из первых мест по добыче нефти в СССР. Я, как мог, помогал становлению Ишимбая. Ко мне в Москву часто приезжали для решения проблем города партийные и хозяйственные руководители: И. Еникеев, Ш. Саитов, М. Газнанов, В. Поляков, В. Генералов, Ю. Уткин. Ишимбай расположен на берегу реки Белой, но его судьбу определили черные подземные реки нефти. На протяжении всего времени со дня открытия природного клада о нефтяниках писала газета «Красная Башкирия» — «Советская Башкирия», а ныне «Республика Башкортостан», за что вам, журналистам, особая благодарность.

 

Ю. В. Уткин, доктор политических наук,
заслуженный нефтяник Республики Башкортостан

 

— Юрий Васильевич, знаю, что к 70-летию башкирской нефти вы в соавторстве с О. Б. Шарафутдиновым написали книгу, которая на основе архивных данных рассказывает о трагической судьбе первооткрывателей ишимбайской нефти.

— Работая в Москве депутатом Госдумы, являясь экспертом Высшего экономического совета при Комитете по экологии Госдумы Российской Федерации, я много времени провел в архивах страны и Башкортостана. На основании материалов из них и написана книга «Линия судьбы», рассказывающая о трагических судьбах первооткрывателей ишимбайской нефти. Ее содержание — это напоминание всем, что человеческая жизнь бесценна. Открытие ишимбайской нефти позволило ускорить индустриализацию СССР. Тогдашние руководители республики, в частности секретари обкома ВКП(б) Быкин и Исанчурин, председатели ЦИК, Совета народных комиссаров и Совета народного хозяйства Тагиров, Булашев, Ягудин совместно с хозяйственными руководителями Бучацким, Ходаревым, Блохиным, Ганшиным с нуля начали разведку и довели добычу нефти до миллиона тонн и более. Всем известно, что каждый третий танк, принимавший участие в боевых операциях во время Великой Отечественной войны, заправлялся горючим из Башкирии (в основном это были бензин и керосин, полученные из ишимбайской нефти). Вот цифры, которые ярко показывают уровень добычи нефти по Башкирии в 1941 году. Объединение «Башнефть» добывало 1 миллион 316 тысяч тонн нефти, в том числе трест «Ишимбайнефть» — 1 миллион 246 тысяч тонн. На трест «Туймазанефть» приходилось чуть более 70 тысяч тонн. В 1942 году коллектив промысла № 1 треста «Ишимбайнефть» шесть раз завоевывал переходящее Красное знамя Государственного комитета обороны. Но судьба распорядилась так, что в 1946 году за работу в годы войны Красное знамя ГКО на вечное хранение было вручено нефтепромыслу № 1 треста «Туймазанефть». Должен отметить, что в истории ишимбайской нефти было немало суровых страниц. Аресты нефтяников и геологов работниками НКВД начались еще в 1935 году. К 1937-му многие были уже осуждены, в их числе первый директор нефтепромысла Ишимбая Р. З. Бучацкий, который был приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. «Врагами народа» были признаны также 274 человека, из них 82 областных и районных партработника. Из аппарата обкома партии были арестованы Быкин — первый секретарь, Исанчурин — второй секретарь обкома, Первин — заведующий промотделом обкома партии. В ходе допросов к осужденным применялись различные методы угроз, насилия, обещаний свободы за чистосердечные «признания» о несовершенных преступлениях.

— В разговоре с Николаем Константиновичем Байбаковым мы не обошли «Кинзебулатовское дело». Что вы знаете об этом?

— Первый фонтан нефти на Кинзебулатовском месторождении ударил, когда уже махнули рукой на скважину № 5 и стали вырезать ее обсадную колонну. Опробование ее на нефть проводили под руководством главного геолога «Башнефти» А. А. Трофимука и главного геолога народного комиссариата нефтяной промышленности М. Ф. Мирчинко. Ничего, кроме горько-соленой воды, скважина не дала. Был подписан акт на ее ликвидацию. Однако в начале 1943 года, после торпедирования 8-дюймовой обсадной колонны и ее извлечения, из скважины № 5 вдруг ударил мощный нефтяной фонтан. Приехавшие на буровую секретарь Ишимбайского горкома партии С. Ш. Бикбов и управляющий трестом «Ишимбайнефть» И. И. Голодов приняли решение закрыть фонтан, установив задвижку на фланце кондуктора. Но кондуктору «не полагалось» долго сдерживать фонтанирующую скважину. Нефть проникла из ствола скважины в верхние слои пород и вырвалась на волю. Начались грифоны — непредсказуемые по месту возникновения фонтаны нефти вокруг буровой. Пришлось снова открывать задвижку на устье скважины. Фонтанирующая нефть начала стекать в Тайрук. Начальник «Башнефти» С. И. Кувыкин, управляющий трестом «Ишимбайнефть» И. И. Голодов, главный инженер треста «Ишимбайнефть» К. А. Байрак и директор строительно-монтажной конторы А. И. Мальцев приняли решение об организации плотины на реке Тайрук выше Ишимбая и нефтепровода для откачки накапливающейся нефти. Сам И. И. Голодов рассказывал об этом случае так: «Поскольку мы испытывали большую нужду в обсадных трубах, я дал распоряжение геофизикам, чтоб они оторвали взрывчаткой пробуренные 500 метров незацементированных труб. Причем, чтобы ускорить эти работы, в спусковой снаряд заложили двойную порцию тола. Все было проделано быстро. В результате получили мощный фонтан нефти». После открытия Кинзебулатовского месторождения те, кто попал в число героев-нефтяников, добились больших должностей и высокого положения в обществе. Пример тому судьба С. И. Кувыкина — в годы войны по приказу Сталина он работал начальником «Башнефтекомбината», затем начальником объединения «Башнефть».

 

Их имена вписаны в историю

О. Б. Шарафутдинов, кандидат экономических наук,
выпускник Уфимского нефтяного института (ныне технического университета) —

 

Занимаясь поиском архивных материалов для книги «Линия судьбы», мы с Юрием Васильевичем Уткиным как бы заново познакомились с теми, кого знали не понаслышке, с кем приходилось работать в разные годы трудовой деятельности. Это Харлампий Павлович Сыров — главный геолог НГДУ «Ишимбайнефть», который первым в Ишимбае организовал шахматный клуб. Легендой города стала ныне здравствующая геолог Екатерина Павловна Скворцова, которая лично была знакома с первооткрывателем башкирской нефти А. А. Блохиным, работала в 1943 году с Н. К. Байбаковым в Кинзебулатово, и всякий раз, когда Николай Константинович приезжал в Ишимбай, у них находилась тема для беседы. Единомышленником и другом Байбакова был академик Андрей Алексеевич Трофимук, который за открытие Кинзебулатовского месторождения получил звание Героя Социалистического Труда, а с 1957 года назначен директором Института геологии и геофизики Сибирского отделения АН СССР. Это также Михаил Федорович Мирчинко — главный геолог Народного комиссариата нефтяной промышленности, в 80-е годы работавший директором Института геологии и разработки горючих ископаемых. А вот документы, касающиеся биографии Ивана Ивановича Голодова — бывшего управляющего трестом «Ишимбайнефть», нам получить не удалось. Но известно, что после освобождения Кубани от фашистов он был назначен управляющим объединением «Краснодарнефть», в 1951 году в ранге заместителя министра нефтяной промышленности страны приезжал укрощать аварийный нефтяной фонтан на вновь открытом ишимбайцами Столяровском месторождении. Многие старейшие нефтяники рассказывали, что в Ишимбае Ивана Ивановича звали «Чапай».

— Почему «Чапай»?

— Об этом подробней мог бы рассказать Дзандар Авсимайхович Такоев, который в 1941 году, после окончания Бакинского нефтяного института, приехал в Ишимбай. Говорят, дело было так. Такоеву по приезде в город предложили сходить к «Чапаю», представиться. Приняв это за шутку, он спросил: — К Василию Ивановичу? Ему ответили:
— Нет, к Ивану Ивановичу… Секретарша управляющего трестом «Ишимбайнефть» И. И. Голодова, увидевшая незнакомого худощавого паренька, представившегося выпускником Бакинского института, доложила о посетителе. Молодой специалист ожидал увидеть человека, похожего на Чапаева, которого играл артист Бабочкин, — среднего роста, непременно усатого, в гимнастерке. Перед ним же сидел мужчина из тех, которых попросту называют длинными, курносый, с наивными застенчивыми глазами. Над столом управляющего во всю стену на красном длинном полотнище было написано: «Дадим стране восемь тысяч тонн нефти в сутки!» Голодов, поздоровавшись с Такоевым, спросил:
— Прочитал лозунг? То-то. Кровь из носу, а дадим. — И добавил: — Ты тут осматривайся, в столовую сходи. А сам уже по телефону «приказывал» секретарше: — Коня пусть подадут… Затем Иван Иванович как-то властно распрямился, закинул на плечи, как бурку, повидавший виды кожан и вышел из кабинета. Конь уже был подан. Голодов по-юношески легко вскочил в седло и поскакал в сторону буровых… Впоследствии Такоев, начинавший в Ишимбае с рабочего Кузьминовского промысла, был управляющим трестом «Ставропольнефть», начальником нефтепромыслового управления «Первомайнефть», заместителем начальника Управления нефтяной и газовой промышленности Куйбышевского совнархоза. Последние годы трудился во Всесоюзном нефтегазовом научно-исследовательском институте. Можно еще назвать много фамилий людей, которые внесли огромный вклад в развитие башкирской нефти. Все они достойны памяти и уважения. Ишимбай был не только Вторым Баку, давшим стране в годы войны почти 4,5 миллиона тонн нефти, но и большой кузницей нефтяных кадров России.

 

Раиса ЗЫКИНА. 12.09.06